Попробую исправиться
Лучше всего пишется в начале путешествия. Точнее при Перелете Туда. Это как заставка любимой телепрограммы. Визуальный ряд знаком, но так ждал начала, что радуешься любимым образам. Погрузка в самолет. Отрыв от земли. Планета, увиденная сверху, да так, что, кажется, можно заглянуть за горизонт.
Всегда поражался, как сэр Терри Пратчетт в каждой новой книге умудрялся каждый раз повторять пролог про суть Плоского мира новыми сочными фразами, новыми яркими образами. Так и Перелет Туда. Все об одном, но каждый раз заново восторженно.
Каждое начало путешествия – как начало нового романа, новых отношений. Уж на этот-то раз точно все будет хорошо. Я буду хорошим, внимательным и заботливым. Не буду расслабляться. Буду не расставаться с блокнотом, пополняя его записями. И получится идеальный травелог. Но внимание и творческий порыв первых дней сходит на нет. И остается еще один тревел-запев, еще один пролог к ненаписанному травелогу. Как неплохое первое свидание, за которым так ничего и не последовало.
Обещаешь себе писать каждый день. А на деле… На деле как в том анекдоте про наркомана, которого приставили в зоопарке следить за клеткой с черепахами.
Утром приходят, а клетка пуста.
- Как ты дал сбежать черепахам? Это же черепахи?!!
- А я что?! Я только клетку открыл, а они как ломанулись!
Вот так и практика. Как стартует, так сразу с места в галоп. И не успеваешь ничего. Дни, города, мили, задания – все летит мимо, только успевай тушить локальные пожары и раздавать текущие задания.
Мигнул, и новый кемпинг. Только сел попить кофе, и снова надо идти к автобусу. Только расслабился, и крик ЛВ: «Где Павлюк?!».
Хотел писать подробные отчеты о днях, но сразу стал отставать сначала на три дня, потом на шесть, на десять. Даже завидно, что Леонид Викторович хотя бы периодически ночует в мотелях - там интернет есть. (Кто еще не читал онлайн-дневника ЛВ в фейсбуке? Немедленно исправьте это!). А я лишь иногда ухожу на последний ряд автобуса, чтобы перенести дневниковые записи и мысли на экран ноутбука.
В этом году к чувству скорости добавилось чувство дежавю. Нынешний маршрут пролег, в основном, по Новой Англии и стал кратким дайджестом маршрута 2013 года. К нему прибавили кусочки 2014 года (Буффало и Стейт-Колледж) и даже 2015-го (Фредериксберг).
В этом основное отличие нынешней практики от предыдущих . Преподаватели уже знают, что будет на углом. И глаз, зачастую, подмечает детали, а не только суть.
В Плимут снова пришел «Мейфлауэр». В Вашингтоне сняли леса с купола Капитолия, но еще немного осталось на его барабане. Лобстеров теперь купили в Уолмарте и готовил их Кирилл не на костре, а на гриле. Снова всем понравился Монпелье и ферма кленового сиропа. Снова сходили в музей в Лоуэлле. Подольше задержались в Нью-Хейвене, но проехали, не останавливаясь, Бреттон-Вудс.
Какая-то ностальгия, смешанная с шизофренией. Мне все время кажется, что я выйду из одного автобуса, а зайду в другой – с водителем Александром Евгеньевичем и студенческой группой 2013 года.
Студенты в этом году оказались подозрительно послушны и организованы. Почти ни разу не было, чтобы кто-то опоздал к автобусу. Это делали исключительно преподаватели и аспиранты (хоть и всего на пару минут). Поначалу даже закрадывалось подозрение, что студенты стремятся поскорее убраться из очередного города навстречу «Уолмарту». Но ведь они и в «Уолмарте» не опаздывали к автобусу!
(Ежедневно мы останавливались в «Уолмарте», главной ретейл-сети мира, чтобы закупить продукты на общий ужин и завтрак, а также давая возможность участникам практики купить необходимые в дороге мелочи. Своей верностью бюджетному моллу мы изрядно веселили нашего водителя-американца.)
Еще студенты исправно встали на завтрак, вовремя собирали палатки. Казалось, бы – радуйся. Но, как обычно, человеку (а уж преподавателю и подавно) свойственна паранойя. И если все выглядит хорошо, сразу начинаешь искать подвох. Где-то меня кидают…
Некоторые из руководства подозревали группу в изначальной эмоциональной пресыщенности. Мол, некоторые из них уже так много где побывали, что факт пребывания в США уже не вызывает особых эмоций. И практика по Глубинной России даже произведет большую эмоциональную встряску.
Я с этим не согласен. «Зажравшихся» путешественников в группе один-два, да и турпоездка с родителями это совсем другое, нежели студенческая практика. А российский маршрут из эмоций вызовет, в первую очередь, Шок и трепет, тогда как Нью-Йорк и Сан-Франциско – скорее и быстрее подарят Охоту к перемене мест.
Но даже я отмечал, что группа поначалу немного вяло реагировала на окружающую обстановку.
Возможно, дело в тесной связи с родиной. У каждого в руке смартфон, где и друзья дома, и сокурсники на других практиках. Эффекта сосредоточения, эффекта подводной лодки, какой был 10 лет назад на практиках, уже не получается.
Возможно, на тот момент еще не было ярких, сплачивающих группу и рождающих общий фольклор приключений типа ночного нападения енотов на кемпинг или эвакуации из-за угрозы торнадо (хотя уже в первую ночь была сильнейшая гроза и утонувшая под ливнем студенческая палатка).
Возможно, мы сами создавали им слишком тепличные условия быта. Я заметил, что в этом году старшие (на практике помимо преподавателей «по приказу» присутствуют другие сотрудники кафедры и аспиранты, без помощи которых преподаватели не осилили бы организацию и столь блестящее проведение практики) словно наседки: постоянно подсказывают, приходят на помощь, берут на себя любые бытовые мелочи группы. Оно и понятно: уже накоплен огромный опыт жизни в определенном районе Нью-Йорка, кемпингского быта, общения с Уолмартом. Но иногда мне казалось, что это студентов не учит делать так же, а приучает к мысли, что за тебя все сделают.
А возможно, мы просто уже стали старыми и брюзжащими. Мол, раньше и трава была зеленее, и студенты восторженнее, и практика ярче.
Или это как раз для нас уже нет былого восторга от новых мест и городов. Потому что нет их, этих новых мест. Все уже было. И это одновременно и проще с организационной точки зрения, и чуточку грустнее.
Но постепенно все раскачивалось. Студенты взахлеб делились впечатлениями от увиденного (причем, как научного, так и эмоционального характера). Мы узнавали их, запоминая уже не по внешним данным и именам, а по уникальным характерам, фразам, историям. Из просто студентов они становились студентами с определенным артиклем. Теми самыми, с которыми мы ездили по Америке в 2016 году. Группой молодых ученых и просто отличных ребят, которых уже не забудешь.
Набирался и фольклор практики. На праздновании экватора еноты стащили весь белый хлеб из продуктовых запасов (при этом подозрительно проигнорировав лежавшее рядом печенье).
Подобная акция им удалась потому, что все участники практики были на традиционных социализующих играх студентов, которые в ночь экватора проводят для них их старшие товарищи. На этот раз один из пунктов решили сделать чисто американским: популярное на местных днях рождениях развлечение - лупить с завязанными глазами игрушку из папье-маше при помощи биты, пока она не лопнет и из нее не посыплются конфеты.
Биты у нас не было, поэтому дали старосте группы Белле (предварительно завязав ей глаза) в руки полено. Она начала резво дубасить игрушку, но не разломала ее, а только сбила с веревки. Когда Бэлла сняла повязку и увидела, что избивала милого улыбающегося слоника, то чуть не расплакалась. Взяла его на руки и так и ходила до конца практики с ним в обнимку.
Слоника, по моему предложению, назвали Трампи (и в честь кандидата от республиканцев, и от слова «бродяга») и он долго еще снабжал нас местными аналогами чупачупса, которых в него было заложено около трехсот.
Но главное – студенты до конца практики остались бодры. Здесь сыграло свою роль более щадящее расписание (по договоренности с автобусной компанией нам следовало отпускать водителя ежедневно в 7 вечера). Оно исключало поздние приезды в кемпинг и позволяло не только давать студентам отдых, но проводить ежедневный разбор полетов после ужина.
И, конечно, повезло с погодой. Три года назад в Новой Англии у нас были непрекращающиеся дожди. Два года – череда кемпингов без душа и ночное предупреждение о надвигающемся торнадо. Прошлый год – жара, медведи, змеи, ливни.
А сейчас после первой ночи с сильной грозой дождя не было 13 (!) дней подряд. Даже Вашингтон, который студентам обычно запоминается адской жарой, на этот раз встретил 22-мя градусами! Действительно, кто-то наверху был к нам благосклонен.
Но все, как всегда, заканчивается. И настает последний день в Нью-Йорке, когда надо бродить по улочкам Верхнего Вест-Сайда, пить черный кофе в Ист-Виллидж, рассматривать улицы Челси с высоты Хайлайна, теряться на тропинках Центрального парка и недоумевать, а как это так быстро все закончилось.
И в голове снова играет композиция группы REM «Leaving New York Never Easy».
А потом студенты выносят вещи из общаги Хантер-колледжа на углу 1 авеню и 25 стрит. И остаются пустые коридоры. С дверей уже сняты таблички с именами участников практики, где имя написано на фоне небоскребов Манхэттена.
А на опустевшем столе, за которым проходили утренние и вечерние собрания, стоит Трампи – он назначен хранителем письма благодарности, которое студенты оставили сотрудникам кампуса.
Возможно, в следующем году он встретит уже новых студентов-второкурсников нашей кафедры.
И в голове, как и каждый год, начинает играть «Прощальная песня» из «Обыкновенного чуда».
Конечно, ужасно, нелепо, бессмысленно,
Ах, как бы начало вернуть.
Начало вернуть невозможно, немыслимо,
И даже не думай, забудь.
Не будем хитрить, и судьбу заговаривать,
Ей-богу, не стоит труда.
Да-да, господа, не авось, ни когда-нибудь,
А больше уже никогда.
Это была прекрасная практика. Как и все они. Это никогда не повторится. Как и все предыдущие. Это навсегда. Как и всегда.
Потому что каждая студенческая практика – это прекрасное приключение, хороший фильм, любимая книга, маленькая жизнь. Которую не повторить, но которую всегда будешь помнить
Всем спасибо за эти дни
P.S. Общая сентиментальность текста и бесконечное чувство благодарности к студентам не снимает с последних обязательства прислать до 10 утра тексты второго тома отчета. А то оценку снизим. Преподы они такие…